Тревожным расстройством страдает от 5% до 10% детей. Чтобы помочь детям избавиться от него, далеко не всегда требуется вмешательство профессионалов.

Очень многое родители могут сделать сами, утверждает в своей книге «Тревога и страхи у детей» (ориг. на нидерл. «Angst bij kinderen») детский психиатр Frits Boer.

Много лет своей профессиональной карьеры проф. Boer посвятил научным исследованиям тревожных расстройств у детей, а также их лечению. Сейчас, выйдя на пенсию, он обобщил свои знания и представил их в доступной форме, чтобы ими могли воспользоваться работники служб помощи, педагоги и сами родители. «Дело в том, что если обеспечить для родителей хорошее просвещение, то часто в профессиональной помощи нет необходимости».

— Как Вы считаете, сейчас дети тревожнее, чем раньше?

Boer: «Что Вы имеете в виду под «раньше»? Идеализируемые 50-е годы? В каждом обществе есть свои источники тревоги и страхов. Боится ребенок в ситуации войны, и боится ребенок, подвергнувшийся насилию в семье. Сейчас в Англии дети стали больше бояться выходить из дома. И это связано с движением транспорта, а также со страхом, что их похитят. То есть, нельзя сказать, что у нас сейчас больше причин для страха – мы просто имеем дело с иными причинами».

— Когда можно говорить о присутствии у ребенка тревожного расстройства?

Boer: «Когда ребенок до такой степени испуган, что не может нормально развиваться. Или если он чувствует себя глубоко несчастным, когда вынужден делать что-то, чего он боится. Например, девочка десяти лет, которая хотела бы поплавать под парусом, но уже с декабря месяца она не спит ночами, потому что на май запланирован ее выезд в детский лагерь для занятий парусным спортом, и она боится туда отправляться без родителей и страдает расстройством отделения от родителей. Или мальчик, который так боится негативных оценок со стороны окружающих, что не осмеливается говорить или даже не хочет ходить в школу из-за социальной тревоги. Какой-то из форм чрезмерного страха страдает каждый 20-й ребенок в возрасте до 18 лет, т.е. 5%. Другие исследователи используют иные критерии и говорят о 10% детей, страдающих тревожными расстройствами».

— Какое из тревожных расстройств самой тяжелое?

Boer: «Трудно сказать. Боязнь крови, например, относится к довольно невинным страхам. Но если ребенок боится выйти на улицу из боязни оказаться свидетелем несчастного случая с обилием крови, то он оказывается серьезно ограничен в передвижении. У маленьких детей нередко встречается генерализованная тревога, или навязчивые беспокойные мысли. Начинается это в возрасте 6-7 лет. Так, они, например, могут часами ночью не спать и прокручивать в голове ураган, который видели вечером по телевизору.

У подростков часто отмечается социальная тревога и боязнь неудачи. Иногда это проявляется в трудном поведении в пубертате. Они кажутся упрямыми и неуправляемыми, хотя на самом деле они очень боятся. Так, я помню мальчика, который великолепно играл на гитаре. И внезапно он прекратил играть. Он объявил сочинение песен глупым и пустым занятием. А потом выяснилось, что он до смерти боялся играть в группе и выступать перед публикой. Такие дети могут упустить для себя возможности успешной карьеры».

— Как возникает у детей чрезмерный страх?

Boer: «Отчасти это обусловлено темпераментом. Застенчивые и осторожные дети рискуют первыми заполучить тревожное расстройство. У некоторых детей в прошлом был опыт травмирующего переживания, которое не было как следует проработано. Так, у детей может развиться страх отделения от родителя в результате развода: одного родителя у них уже нет. Они очень боятся потерять другого и хотят, чтобы он все время был рядом.

Важной причиной является стиль воспитания. Именно любящие и чрезмерно заботливые родители являются фактором риска. Потому что они настолько не хотят видеть своего ребенка испуганным, что защищают его от всего, что может вызвать страх. Так, ребенку не обязательно спать в своей кроватке, не надо звонить по телефону, если он этого боится. Избегание – самая коварная западня».

— Почему?

Boer: «В кратковременно перспективе вы таким образом проблему решаете: страх уходит. Но, дело в том, что ребенок не испытал, что этот страх нереален. Наоборот, он утвердился в этом страхе, и страх никуда не уйдет — он будет продолжаться. Родителям также никогда не следует упрекать ребенка за его страх или высмеивать его. Или затевать провокацию – например, бросить паука на шею ребенку, боящегося пауков».

— В чем заключается правильный подход?

Boer: «Шаг за шагом подвергать ребенка воздействию мнимой опасности. Например, сначала вместе с ним в интернете посмотреть пауков. Или же, как в случае с игрой на гитаре, сначала играть у себя дома, а потом для группы близких друзей. В моей книге я привожу много примеров. Тогда дети открывают для себя, что они способны выполнить менее сложную задачу. И у них напор страха ослабевает. У них появляется чувство уверенности в себе, и они постепенно идут дальше. Кроме того, они учатся, как следует справляться со своим страхом».

— Этому их должны учить родители?

Boer: «Если родители знают, как действует страх, то они в многих случаях сами способны помочь ребенку. Тогда помощь специалистов не нужна. Это показали и результаты научного исследования эффективности когнитивно-поведенческой терапии при тревожных расстройствах у детей. В ходе исследования дети постепенно подвергались воздействию источника страха. Одна группа получала когнитивно-поведенческую терапию, а в другой группе только провели просветительскую работу с родителями о страхе и тревоге. Показатели избавления от страхов были в конечном итоге одинаковыми в обеих группах».

— Вам не кажется, что сейчас увеличилось количество родителей, склонных к гиперопеке детей?

Boer: «Гиперопекающие матери существовали всегда. Важно понимать, что родители, которые отступают перед страхами детей и заботятся о том, чтобы дети избегали ситуаций, в которых они столкнутся со своими страхами, никоим образом не помогают им. Непобежденный страх впоследствии может привести к нарушениям функционирования человека. Родители должны распознавать страхи ребенка и помогать детям шаг за шагом преодолевать их».

— Вы пишете, что ребенок «обучается» страху у взрослых.

Boer: «Дети, вздрагивающие от страха при виде чего-либо, всегда смотрят на взрослого человека – боится он или нет. Если боится, то страх подтверждается. Именно от взрослых они узнают, что в жизни опасно и некомфортно, и именно поэтому очень важна реакция взрослых в конкретной ситуации. Это происходит уже в утробе матери. Исследование женщин, которые были беременны во время террористической атаки на башни-близнецы 11 сентября 2001 в США, показывает, что у детей матерей, давших посттравматический стресс, была повышена чувствительность к тревоге, по сравнению с детьми здоровых матерей».

— Боязнь пауков или собак распознать легко. Но когда родителям следует заподозрить, что застенчивость их ребенка на самом деле является социальной тревогой?

Boer: «Ничего плохого в застенчивости ребенка нет. Застенчивые люди лучше чувствуют других, сопереживают им и защищены от синдрома дефицита внимания с гиперактивностью (СДВГ). Застенчивость становится проблемой, если она начинает ограничивать нормальное функционирование ребенка. Как я уже сказал, например, если ребенок начинает бояться ходить в школу. Второй критерий – это степень страданий, причиняемых ребенку этим страхом.»

— Когда требуется помощь профессионалов?

Boer: «Когда подобная самопомощь не дает эффекта. Иногда тревожные расстройства оказывается трудно отделить от других расстройств, например, депрессии или аутизма. Так, дети с аутистическим расстройством или расстройством аутистического спектра могут быть очень тревожными, когда речь заходит о требовании социальности. Тогда нужна помощь специалистов, чтобы поставить правильный диагноз. Иначе ребенок будет получать неправильное лечение. Но при чисто тревожном расстройстве хорошего просвещения родителей и ребенка часто оказывается достаточно».

— Можно ли избавиться от этих страхов?

Boer: «С некоторыми страхами можно очень хорошо справиться. И чем конкретнее страх, тем это лучше удается. Социальная тревога и навязчивые мысли никогда полностью не исчезают. Но можно приобрести навыки сосуществования с ними».

По материалам:
Juist lieve, bezotgde ouders vormen risicofactor. – Internet (Psy.nl), 05.10.2011
Over bange kinderen. – De Volkskrant, 08.10.11, Sect. Wetenschap, p. 6.