Комментарии о проблеме ПТСР дала Ольга Александровна Бухановская, главный врач «Феникса».
Полную версию статьи смотрите на телеканале «Настоящее Время»
Бухановская
Ольга Александровна
Главный врач ЛРНЦ Феникс,
психиатр, нарколог,
судебно-психиатрический эксперт, сексолог
«Целесообразен осмотр психиатра сразу в момент тяжелого стресса. При выявлении даже легкой патологии целесообразно взять [пациента] на долгое наблюдение, потому что бывает острая реакция на стресс, бывает острое посттравматическое стрессовое расстройство, а потом может формироваться и хроническое ПТСР, – рассказывает Бухановская. – Острое ПТСР диагностируется от первого дня и в течение первых шести месяцев. Хроническое ПТСР вырастает из острого и может уже существовать годами и десятилетиями, как это было с “постафганским синдромом”, например».
Бухановская перечисляет несколько возможных сценариев после экстраординарной стрессовой ситуации.
“Надо помнить, что человек, попавший в экстраординарную ситуацию, мог быть уже болен, а мог заболеть после этого стресса”, – отмечает психиатр. Стресс может послужить толчком для обострения заболевания, которое у человека уже было: «Человек болел шизофренией, случился теракт – и обострилась болезнь. Помимо переживаний, связанных именно с пережитым стрессом».
Следующий вариант: развитие самого ПТСР. «Тут будет абсолютно четкая клиническая картина именно этого расстройства. Тогда врач-психиатр должен установить диагноз, оказать необходимую медицинскую помощь и сопровождать этого пациента не менее полугода, а то и год. Потому что процесс длительный, динамика: где-то тревога, где-то навязчивые мысли. У ряда пациентов после изнасилования, после освобождения из рабства могут быть идеи собственной виновности, суицидальные попытки, алкоголизация, тогда даже врач-нарколог может подключаться.
Надо оценивать психическое состояние, видеть слабые места, обязательно на длительное время подобрать психотропные препараты, не только антидепрессанты», – перечисляет Бухановская.
Третий вариант: после крайне тяжелых стрессов могут впервые развиться психические нарушения – вплоть до биполярного расстройства или шизофрении, – которые уже не связаны со стрессом. «И тогда здесь важно оказывать помощь в соответствии с тем заболеванием, которое развилось, для которого стресс явился просто катализатором», – считает врач-психиатр.
Чтобы помощь была эффективной, в команде должны быть психотерапевты и медицинские психологи, которые будут оказывать психотерапевтическую поддержку пострадавшему и членам его семьи. «Это длительное сопровождение, а не одна-две встречи. За пациентом надо наблюдать, снять остроту, перейти на стабильное улучшение, поддерживать психологическое сопровождение. Членам семьи тоже нужна помощь, потому что люди после стресса меняются по характеру, с ними тяжело ужиться», – говорит Бухановская.
По ее словам, ПТСР – заболевание, которое не быстро, но абсолютно точно поддается лечению. Но хотя сейчас к психиатрам стали обращаться за помощью намного чаще, чем раньше, многие все еще избегают этой меры: «То, что некоторые обращаются не к профильным специалистам, – самый главный бич на сегодняшний день в психиатрии. Люди идут к неврологам, кардиологам, к кому угодно, а к психиатру – только если тебя совсем уже скрутит и будешь при смерти. Это и есть большая ошибка. Надо психиатров перестать бояться, надо идти и получать качественную помощь», – призывает Бухановская.
По ее словам, не обязательно искать врачей, специализирующихся только на ПТСР: «Это обычное расстройство, которое встречается в психиатрии. Когда были чеченские войны, когда афганские события были, теракты в Ростове и на Кавказе, обращений было очень много. У нас опыт приобрелся. Если кого-то привезут из плена – мы знаем, как оказывать помощь».
— Есть ли смысл обращаться за помощью через годы после перенесенного стресса?
— Бежать надо за помощью. Самое ужасное, что во время этой болезни настолько все закрепляется, человек начинает меняться, возникают стойкие изменения личности, связанные с перенесенной психотравмой. Человек другой, он годами и десятилетиями не живет, а просто существует. Да, лечение, психотерапия не даст возможность забыть о теракте, забыть о проблеме. Но мы дадим успокоение и принятие последствий этой психотравмы, чтобы не было так «горячо» в душе. Человек будет помнить, он будет горевать. Но мы ведь каждый помним, что у нас кто-то родной и любимый умер, например, но продолжаем жить и получаем удовольствие от этой жизни.