На приеме у доктора А.О.Бухановского 17-летний парень. Мутные глаза, неуверенные движения, речь с длительными паузами, нетвердая походка…
Живет в одном из ближайших к Ростову городов. Учится в 11-м классе вечерней школы, исключен из ПТУ за неуспеваемость (плохая память, прогулы). К врачу его привела мать — сам бы не пошел…
Отсутствующий взгляд никак не может сосредоточиться на докторе.
— Скажи, Саша (имя изменено), какое сегодня число?
Парень недоуменно пытается напрячься — ничего не получается.
— А какой месяц?
У Саши дрогнули губы, и он долго-долго выговаривал:
— Февраль (дело было в июне).
— А может быть, апрель?
Полное замешательство. Видно, что пациент смущен и подавлен, но точно ответить на вопрос он просто не в состоянии… Курить начал с седьмого класса — в школьном туалете, в подвалах, за углом, чтобы не видели взрослые. Всегда с друзьями. В девятом классе — впервые попробовал травку — так, баловства ради. Все же в жизни надо испытать! А то знакомые пацаны давно уже покуривали анашу, грех было отставать. Благо в этом городе ее запросто можно купить на рынке чуть ли не в открытую.
Любопытство перешло в веселье, веселье — в кайф, а кайф уже потребовал для себя постоянного возобновления.
Время шло. Травка уже до нужной кондиции не доводила. Если раньше «смотрел мультфильмы», «катался на «Хонде», то теперь лишь трещала голова, глаза застилал туман и просыпался зверский аппетит. Нужно было что-то делать.
Друзья и тут подсуетились. Приготовили симплекс, принесли шприц (конечно, многоразовый), закатали рукав и кольнули в вену.
О! Райское наслаждение! Подобных ощущений до сих пор испытывать не приходилось. С третьего раза варить симплекс и колоться стал уже сам.
Настроение ухудшалось. Мысли о наркотиках преследовали его целый день. Без них Саша становился развалиной, инвалидом. Организм требовал увеличения дозы, а на это нужны были деньги и немалые.
— Во сколько тебе обходилась дневная доза?
— 30 тысяч в день: 25 тысяч стакан маковой соломки и 5 тысяч ангидрид.
Лукавит парнишка — рыночная стоимость стакана сейчас 20-25 тысяч, но суточная доза составляет не меньше 40-45 тыс. В зависимости от разновидности — до 200 тыс. Да еще плюс растворитель, одноразовый шприц.
— Где деньги брал? Ты же не работал.
Молчит. А что говорить? Из дома стали пропадать вещи: новый костюм, красивое полотенце, кое-что из украшений… Родители хватились слишком поздно, поняли, в чем дело, стали бить. Куда там! Побои еще не помогали ни одному наркоману.
Саше легче не стало. Врал, прятался и продолжал колоться, только уже с умом — в вену выше локтя, чтобы было незаметно.
Денег не стало. Дома брать уже нечего. Что теперь? Нашпигованный же наркотиками организм беспощаден. Он не знает перерывов, постоянно требуя необходимой дозы, которая все время повышается. Где брать? Воровать, грабить, убивать?
Известны случаи, когда начинающих наркоманов «пасут», специально пичкая наркотиками, продают по суперзаниженной цене или вообще «подогревают» бесплатно. А впоследствии корчащийся в ломках человек готов на все ради получения очередного укола…
— Саша, открой рот!
Зубы — зеркало человеческого организма, его визитная карточка. У 17-летнего парня они черные. О чем это говорит?
Желудок, печень, почки, поджелудочная железа, селезенка пребывают в самом плачевном состоянии. Разрушают зубы — самую твердую ткань человеческого организма. Ангидрид их чернит, а наркотик не дает боли проявить себя. Такая вот тихая, обезболенная дорога в могилу…
Сашина мать говорит со слезами на глазах:
— Доктор, можно ли как-нибудь его вылечить?
Саша был абсолютно индифферентен. Лечение, судя по всему, его мало интересует. Видно было, что сюда он пришел не по своей воле, исключительно из-за матери. Сидя на приеме, пытается врать, хитрить, изворачиваться. При его нынешнем состоянии это явно заметно. Чувствуется, что лечение в его планы не входит.
— Я не волшебник, я — врач. Не хочу вводить вас в заблуждение. Не буду скрывать — положение очень серьезное. Вам нужно понять одно — у Саши 1-я стадия наркомании. Он изменился биологически, теперь это уже другой человек, с иным обменом веществ, новыми образованиями в клетках, новыми центрами, постоянно требующими наркотиков. Саша живет теперь в своем мире, отличном от мира нормальных людей. И этот процесс, к сожалению, необратим.
Наркомания — это болезнь и болезнь прогрессирующая. Если человек более трех лет употребляет наркотики — лечение уже становится неэффективным. Но и это не самое страшное. Главное — Саша не хочет лечиться. Ни битьем, ни уговорами его не заставить. Сейчас важно оторвать парня от той среды, которая стимулирует в нем страсть к наркотикам. Ведь его псевдодрузья — это своеобразная культу-ральная субпопуляция, у которой существует свое мировоззрение, свои традиции, свои законы. На языке профессионалов это называется «первичная наркоманическая ячейка». Она инициирует людей, сколачивает в группы по определенным интересам. Происходит так называемый эффект ржавчины: она постепенно разъедает личности, создавая из них те самые пресловутые группы риска . И вполне вероятно, что в нужный момент при отсутствии допинга понадобится совершить преступление. И они без раздумья ради дозы пойдут на все. Буквально на днях к нам обратилась женщина, чей сын-наркоман привел в дом банду грабителей, которые на его глазах связали мать и обчистили квартиру…
Поэтому необходим жесткий контроль — единственный способ коррекции, чтобы не дать Саше окончательно увязнуть в наркотической трясине.
И лишь когда он сам поймет, осознает, что лечение ему необходимо, что иначе он погибнет — вот тогда терапия и может стать эффективной. Какой смысл, если после месяцев процедур он выйдет на улицу и пойдет с друзьями на долгожданный укол. Выздоровление в большей степени должно исходить от него самого и от его веры во врача. Должен возникнуть обязательный альянс — врач-больной. Мы же сейчас лечим даже III—ю стадию наркомании, но исключительно с помощью самого пациента.
А пока Саше необходима помощь психотерапевта…
***
На стуле нервно ерзает очень бледный молодой человек — чуть за 20 лет.
— Пусть мама выйдет. При ней не могу…
Мягкий голос знаменитого психиатра кажется совершенно успокаивает парня. Дыхание у него ровнее, речь более осмысленна.
Вадим (имя изменено) из того же города, что и Саша — настоящее гнездо донской наркомафии. На вид — совершенно нормальный человек, вот только бросается в глаза явный дефицит веса, странная бледность и полные смертельной усталости и надежды глаза.
Закончил восемь классов, ПТУ (сварщик). Отслужил в армии, женился, есть маленький ребенок. В армии (служил в стройбате) любопытства ради первый раз попробовал травку. Постепенно пристрастился и принес пагубную привычку домой. Пока налаживалась семейная жизнь, Вадим скрывал. Но вскоре прятаться стало невозможно…
— Какой наркотик употребляешь?
— Колюсь «химией» (официально — кустарно изготовленный морфиноподобный наркотик из мака), готовлю сам. Обычно в обед, иногда два раза в день. С утра — для того, чтобы чувствовать себя в норме, вечером — чтобы просто заснуть…
— Когда появились первые хумары?
— Два месяца назад. Ломит руки-ноги, обильный пот, понос, насморк, ноющие боли в мышцах, суставах… Кайф уже прошел, но доза осталась прежней — без нее нельзя. Не кольнусь — кажется, умру…
Удивительна история падения этого симпатичного и явно неглупого парня. Обладая одной из денежных по нынешним временам профессией сварщика, Вадим, деградируя под наркотическим натиском, бросил работу и ушел сторожить какой-то допотопный склад. Вскоре и это стало в тягость. Уволился окончательно.
Но деньги нужны (дневная доза Вадима стоит 50 тысяч рублей) — стал подрабатывать таксистом, «гонял королей». Однажды за рулем дико испугался — «хумары» накрыли его прямо во время поездки, чуть не попал в аварию. Пришлось оставить и это…
— Лечиться сам решил?
— Сам! Жена и теща все понимают, очень за меня переживают. Надоело это — ангидрид, растворитель, соломка, шприцы… Да и сына еще хочу…
— Ты знаешь, что у наркоманов риск наследственных заболеваний в 34 раза выше, чем у нормальных людей?
— Знаю, поэтому и пришел…
Руки Вадима, украшенные так называемой наркоманической дорожкой, с закрытыми венами нервно забегали по коленям. Александр Олимпиевич ободряюще улыбнулся:
— Ну, что ж, тогда начнем прямо сегодня…
Вадиму была назначена интенсивная терапия, особенно первые десять дней. Здесь своя методика, пропускать нельзя. Ежедневные процедуры включают две капельницы, подкожные инъекции, переливание крови и т.д. Обязательно участие нарколога, терапевта и психотерапевта. Лечение амбулаторное — сон и аппетит возвращаются почти сразу, хумары исчезают, ломки нет…
А дальше все зависит от самого пациента. Переборет он свою гибельную страсть, поверит до конца в излечение, и тогда вернется в жизнь человеком, которого ждут и любят. И хотя процесс этот отнюдь не скоротечный, иногда требуются годы на восстановление, но — это путь к жизни.
Наркомания — не вина человека, а его беда. Если же не выдержит, сломается, даст вновь утащить себя в дурманящий омут, то…
Сергей КИСИН.